Дорога домой после работы... Что-то в этом есть такое умиротворенное, расслабляющее. Несмотря на достаточно поздний час, машин на дороге было достаточно много. Печать усталости их владельцев от трудового дня отпечаталась даже на самих машинах. В движении четырехколесных друзей человечества чувствовалась тяга хозяев к домашнему очагу, теплу, уюту. Заправившись на последние пятьдесят рублей, я ехал домой, полностью разделяя желание о скорейшем "прибытии на базу", всех остальных участников дорожного движения.
Она стояла на самом краю тротуара в начале Нового Арбата, на границе света, излучаемого фонарем и ночной темени, уже охватившей к этому времени Москву. Метрах в пятистах от моего дома. Поскольку большая часть моего внимания была занята дорогой, да и скорость была приличной, рассмотреть ее толком не удалось. Однако даже беглого взгляда было достаточно для того, чтобы в полной мере оценить ее фигуру и одежду. Они были настолько эффектны, что сначала у меня промелькнула мысль о том, что девушка эта - одна из тех, кого в последнее время порядком развелось на центральных улицах города, особенно с наступлением "темного времени суток". На ней было весьма короткое черное платье с декольте, черные чулки (или колготки, черт их разберет). Высокая, стройная. Но вытянутая правая рука красноречиво свидетельствовала о других намерениях незнакомки. "Как же я устал сегодня на работе!" - подумалось вдруг мне - "И наверняка ей куда-нибудь за тридевять земель. На фига мне все это надо? Я же уже почти дома, а там - теплая ванна, уютная постель, завтра утром опять на работу...".
Я затормозил, сворачивая к тротуару, хотя, как правило, не предрасположен к непоследовательным поступкам. По всей видимости, сделал я это слишком резко, потому что девушка отшатнулась от дороги, как черт от ладана, при этом, повернувшись ко мне спиной, всем своим видом говоря о том, как я ее напугал своим неожиданным появлением. Я потянулся к пассажирской двери и изнутри открыл ее, боковым взглядом отметив для себя несколько машин, пристроившихся за мной, с намерением подобрать голосующую девушку, если вдруг я откажусь от мысли везти ее.
"Обломитесь, граждане", - почему-то со злорадством процедил я сквозь зубы.
- Войковская! - громко заявила девушка, заглядывая ко мне в салон.
- Поехали, - говорю.
- Сколько денег? - поинтересовалась она, не торопясь садиться.
- Да поехали, елки-палки! - нетерпеливо произношу я, делая головой пригласительный жест.
- Так сколько же?
"Е-мое", - думаю - "терпеть не могу стоять на дороге с открытой дверью, спиной чувствуя волчье дыхание "бомберов", стоящих в нетерпеливом ожидании, за моей машиной."
- Садитесь, садитесь, бесплатно. - Черт возьми, декольте у нее было глубокое, открывающее два полушария прилично развитой груди и ложбинку между ними. Взгляд мой, с трудом оторвался от этого шикарного зрелища и поднялся чуть выше, на ее лицо. Оно было достаточно миловидное, в меру накрашенное, и по большому счету доброжелательное. Волосы темно-русые, прическа короткая, что всегда нравилось мне, с достаточно требовательным вкусом относящемуся к внешности девушек. К сожалению, мой вкус (вкупе с приступами лени, не часто, но все-таки, охватывающими меня) сыграл со мной злую шутку - в последние полгода я был обделен женским вниманием и лаской. А, принимая во внимание страстность моей натуры и температуру крови, полгода - страшный срок.
- Так не бывает! - уверенно заявила незнакомка.
- Еще как бывает, - не менее уверенно заявил я.
Видимо, моя уверенность произвела определенное впечатление на нее.
Она улыбнулась и, наконец, влезла внутрь, закрывая за собой дверь. Я зажмурился - обычно пассажиры со всей дури шарахают дверью машины, закрывая ее. А такие удары для водителя - все равно как удар поддых. Странно, дверь была закрыта ею без ужасного грохота - одно это могло расположить меня даже к незнакомому человеку. Поехали.
- Я не верю, - сказала она улыбаясь. Голос у нее был высокий, но не раздражающий. Первых мгновений общения мне было достаточно для того, чтобы понять что она - довольно жизнерадостный и веселый человек, открытый, что называется. Либо простушка, либо не москвичка, точно.
- Почему? - удивленно произнес я в ответ, - что тут такого?
- Ну не бывает так, и все!
- Как же не бывает, когда вот... непосредственно... едем уже. - вполне логичный ответ, не правда ли?
- Слушайте, тогда я боюсь, - то ли в шутку, то ли серьезно сказала она.
- Ну вот, здасте-приехали! - обиженно сказал я, косясь на свой дом, который мы в этот момент проезжали.
- Нет, на самом деле не боюсь, - улыбнулась она - Просто странно все это. Бензин-то подорожал в последнее время.
- Ну и что? - Хотя я-то прекрасно понимал "что". Полчаса назад
последний мой полтинник уплыл прямо в пасть нашим акулам нефтяного бизнеса. До зарплаты оставалась неделя. Мне ли не знать "что".
- Ну, как же тогда бесплатно возить кого-то, смысл?
- А что, обязательно нужен смысл? - почти с вызовом сказал я. - Вот мой дом, кстати.
Она посмотрела сначала на дом, потом на меня, еще больше осознавая
комизм и даже некоторый идиотизм происходящего.
- Слушайте, зачем все это?
- Ну, вот захотелось Вас подвезти, несмотря на то, что ехал домой, ни о чем таком не помышлял даже.
- Сказка какая-то.
- Почему сказка? Я что, на волшебника похож? Удивительно было, если бы меня кто-то повез бесплатно. А Вы-то чего удивляетесь?
- То есть?
- В зеркало мы давно смотрели в последний раз? - Тяжеловатый, конечно, комплиментик, но девушка улыбнулась, всем своим видом давая понять, что мой "тяжеловес" пришелся ей по вкусу.
- Все равно... Чудес на свете не бывает.
Приятно чувствовать ее удивление, в душе-то я хорошо понимал его.
Дальше разговор велся в задорно-озорной и очень добродушной манере, с ярко выраженными шутливыми интонациями. Обожаю такую беседу.
- Кто это Вам сказал такую чушь?
- Не помню, но знаю - это точно.
- Вот тогда, пусть сегодняшний вечер заставит Вас пересмотреть Ваш взгляд на невозможность чудес.
- Обалдеть. Мне же далеко ехать! - Она не переставала улыбаться.
- Самое обидное, что это почему-то стало считаться странным, если кто-то кого-то решил подвезти бесплатно. Закончим на этом. - Твердо сказал я.
- Ладно! - даже несколько игриво согласилась она.
- Что так поздно, с работы? - поинтересовался я.
- Ага, задержалась вот.
- А где изволите работать? - в голове пронеслись образы: офис, приемная, селектор, "Чаю нам, пожалуйста"
- В библиотеке.
- Мать честная, в Ленинке, что ли?!
- Да. В столовой. Я - повар.
"Ну, это еще куда ни шло", - подумал я. Дело в том, что ни видом, ни (судя по всему) содержанием, попутчица нисколько не подходила под стереотип библиотекарши. Ну, а стереотип повара у меня был не такой устойчивый.
- И до каких же часов работает столовая в Ленинке?
- Ну, вообще-то до шести, но сегодня вот решили с начальством пивка попить.
- Святое дело, с начальством-то.
- Ну так!
- А начальство-то не обижает, платит исправно?
- Начальство у нас нормальное, молодое, армяне...
- Ленинки начальство?!!!
- Да нет, столовой.
"Слава Богу". Не могу сказать, что я не люблю армян (очень даже уважаю), но, согласитесь, это был бы достаточный повод для удивления. Я включил магнитолу, которую поставил на паузу когда останавливался, чтобы "подхватить" попутчицу.
- Ого, еще и с музыкой! - засмеялась она, - А курить у Вас можно?
- Нужно. - Ответил я, косясь на свою пачку и открывая пепельницу.
Обычно после такого вопроса, что делают? - правильно, закуривают. Так вот, она не закурила. "Черт те что" - подумал я, сам еще не до конца не отойдя от некоторой нереальности происходящего. Или я слишком впечатлительный? "Таааак, ладно"
- Да и еще, - вкрадчиво произнесла она, - нельзя ли остановиться где-нибудь, я бы себе пивка купила. Пива хочется, сил нет.
- Нет проблем, увидим палатку - остановимся. "Так, где там у нас ближайшая будет?"
- Скажите, а какое Ваше любимое блюдо? - Спросил вдруг я - В смысле приготовления?
- Знаешь, - "Дурдом, я с ней на Вы, она со мной - наоборот". - Терпеть не могу готовить. У меня мечта - красивые длинные ногти. Так вот, пока я здесь, мечта эта - неосуществимая.
- А что, вот эти... самоклеющиеся... нельзя одевать?
- Так это же вредно для ногтей, - поучительным тоном произнесла она, - а потом хочется свои длинные иметь. - Ударение на "свои".
- Не в ногтях счастье, - глубокомысленно изрек я, - так все-таки, насчет блюда?
- Поверишь, макароны. Приготовить их так чтобы не слипались, не сваливались. Вот это - кайф. Ой, а что, это уже Белорусский?
- Да, а что?
- Что-то как-то быстро мы до него доехали.
- Нормально доехали, - ответил я, все же польщенный ее непроизвольным (скорее всего) комплиментом моему водительскому мастерству.
- Да нет, я много раз так вот ехала, так мы намного дольше до него добирались.
- Ну, так я же в центре живу, все таки - родные места. Грех не знать.
- Действительно. А насчет ногтей ты зря. Для женщины это важно.
- Могу себе представить.
- Не, я серьезно.
- Верю, верю.
Я взял пачку сигарет и протянул ей.
- Спасибо, у меня свои, - сказала она.
"Интересно, какие?" - подумал я. Но она закуривать даже не собиралась. Дурдом.
- Меня, кстати, Люся зовут. - Неожиданно произнесла она и взглянула на меня. Боковое зрение у меня развито нормально, так что я прочитал вопрос в ее мимике.
- Меня - Мурат.
Фразу "Очень приятно" мы произнесли одновременно. Фу-у-у, это хорошо, на самом деле, что она первая представилась. Терпеть не могу обращаться к незнакомой девушке с каким-нибудь идиотским вопросом типа "Девшка, а как Вас зовут?". От этого вопроса, произнесенного на улице или в каком-нибудь присутственном месте, так и разит банальной пошлостью. И вообще, люблю, когда меня представляют.
- А-а-а, Люся - это, как я понимаю, уменьшительно-ласкательное от Людмила? - задал я вопрос, банальнее которого придумать было сложно.
- Ага, только вот не люблю, когда меня Людмилой называют. Вот когда мне будет за тридцать, тогда буду Людмилой, а так - Люся. Не хочу взрослеть.
- Аналогично, - поддержал я собеседницу, так как сам придерживался такого же мнения. - До восемнадцати хотел взрослеть, а теперь - как отрезало.
- То же самое со мной. Я вот смотрю на наших поварих, которым под сорок - ужас. Я там долго работать не смогу. Из жалости к себе .Ты бы видел их ноги, они все опухшие, вены вздуты... Там ведь все время стоять приходится.
- Слава Богу, что не видел. Не очень аппетитное, наверное, зрелище.
"Ногти-то, действительно, фигня, а вот ноги..." - подумал я и, сам того не
желая, скосил глаза на Люсины коленки. Ноги у нее были потрясные. В меру полные, не костлявые, стройные и длинные. Ну и, естественно, черные чулки (или все-таки колготки?) им придавали еще больше стройности.
- Так все-таки, - я решил переменить тему, - я извиняюсь, много платят-то в столовой Ленинской библиотеки, если не секрет, конечно?
- Сто тридцать рублей в день.
- Угу, мне где-то так же.
- А цены?
- Что это ты так выспрашиваешь, - шутливо удивилась она, - шпион что ли?
- Не, работу ищу, - включаясь в игру, ответил я, - шутка. Просто, понимаешь, я как бы аспирант, диссертацию пишу. Так что, вполне возможно, скоро у Вас объявлюсь. На кафедре все говорят - Ленинка, Ленинка, а я еще ни разу там не был.
- Да ладно, все там будем... - глубокомысленно произнесла Люся и с уважением взглянула на меня.
"Интересно", - подумалось мне вдруг, - "со сколькими аспирантами она знакома?" Судя по ее заинтересованному взгляду, я - первый.
- Вон, магазин, сейчас будем перестраиваться, - ехали мы в левом ряду.
- Ой, а может не надо? - испуганно пролепетала она
- То есть? - Удивился я.
- Столько трудов из-за одной бутылки пива. Машин столько кругом.
- Да ладно, чего уж там .
- Ну, спасибо.
- Не за что.
Остановились.
- Я сумочку с пакетом у тебя оставлю?
- Мне они не помешают.
Вылезала она из машины со всей элегантностью, свойственной женщинам с длинными, стройными ногами. Сначала сжатые ножки вынимаются наружу, ставятся на асфальт, а уже за ними из машины удаляется все остальное. Чертовски привлекательное своей непередаваемой грацией движение. Опять же, аккуратно закрыв дверцу, она легкой походкой, не оборачиваясь, пошла в магазин.
"Ну, барышня", - подумал я, когда дверь магазина закрылась за ней, - " я с Вас, как говорится, валяюсь. Пошла, сумку оставила. Бери - не хочу. Откуда такое доверие? Неужели я так Вас очаровал? Или просто в сумочке ничего ценного нет? Эх, Люся, Люся..."
Я заглушил мотор, закурил и принялся рассматривать рекламный щит на другой стороне дороги. Ночью, при свете желтых уличных фонарей и собственной подсветки, щиты эти смотрятся совсем по-другому, нежели днем. Ляпотаааа!
Она вернулась минут через пять. Насколько я понял, ни минуты не удивившись тому обстоятельству, что я еще здесь, а не мчусь уже домой, поглядывая довольно на сумочку с пакетиком, ухмыляясь и напевая что-нибудь победное.
- Все, теперь точно - кайф! - Заявила она, улыбаясь - А ты пиво любишь?
- Хм, да как сказать. Отвык уже. Все время за рулем, понимаешь.
- Понимаю. А я - обожаю. Вообще, пью только пиво или водку. Самые натуральные продукты. А всякие там ликеры... там фигня, короче.
Только тут я заметил, что в руке у нее дымится сигарета. Прикурила она
ее, скорее всего, выходя из магазина, так что марку сигарет узнать мне не удалось. Ногти у нее были короткие, аккуратные, накрашенные каким-то темным лаком - в темноте цвет не особенно и различишь.
- А я вот текилу люблю, - признался я.
- Не слабо, - удивилась Люся.
- В смысле?
- Да-а-а, знаешь ли, не дешевое это удовольствие.
- Ну, так я не каждый день-то ее потребляю. Раза два в год.
- Понимаю. Но все-таки...
- Я получаю удовольствие от процесса потребления алкоголя, а не от эффекта, который он производит, - признался я. - А вообще-то обожаю состояние "подвыпивши". "Навеселе", так сказать. А, честно говоря, алкоголь несовместим с двумя занятиями, которые для меня являются наилюбимейшими - вождение машины и занятия любовью.
- Ну, это - смотря сколько выпить, - заявила Люся, - если перебрать, то - какая там любовь. А вот если в меру - даже еще больше хочется. - И засмеялась.
- Бокал красного вина перед этим - не в счет, - поправился я.
"Странный у нас разговорчик пошел", - подумал я.
- Знаешь, - вдруг сказала она, - а я вот машин боюсь. Ездить на них, то есть. Особенно на больших скоростях. У меня есть знакомый, так он ездит как сумасшедший. Всех подрезает, во все щели пролезает, жуть.
"Да", - подумал я с иронией, - "ты бы, Люся, со мной прокатилась, когда я на работу опаздываю"
- А я машину свою люблю. И водить ее люблю. Только не сейчас, сейчас на дорогах машин много, удовольствия от езды никакого. А вот по ночной Москве, часа в три ночи - вот это удовольствие. Летом едешь, на дороге рассвет встречаешь...
С сожалением мною было отмечено, что мы уже въехали на мост - за ним сразу была стация метро "Войковская". Интересная у меня была попутчица, жалко было расставаться.
- Если можно, мне под мост, направо, к платформе "Ленинградская" - умоляющим тоном произнесла она.
И добавила, кокетливо:
- Вот, я - нахалка, да?
- Какие могут быть вопросы, куда скажешь, туда поедем.
Я заметил, что она внимательно смотрит на меня.
- Слушай, - задумчиво спросила она, - а ты всегда такой : добрый?
- Не, только когда не на работе.
Она засмеялась, но взгляда от меня не отвела. Боковое зрение - великая вещь. Мы развернулись под мостом и подъехали к платформе.
- Теперь все время прямо, до конца, и налево.
- Второй Войковский?
- Точно. Ну, ты даешь...
Про Второй Войковский переулок я сказал наугад. Просто единственное название, которое я знал из здешнего района. Просто знал, что этот переулок где-то здесь расположен. Догадливый я все же. От слова "гад". Едем дальше.
- А ты где работаешь? - спросила она, продолжая прерванный корректировкой направления езды, разговор.
Я рассказал про работу, про переговоры с западными партнерами, интернет, про все эту лабуду, не забыв приукрасить все это усталым тоном и упоминанием про загранкомандировки. Все как всегда, в общем.
- Язык знаешь? - понимающе уточнила она.
- Угу.
- Классно. - В голосе ее стало еще больше уважения. Приятно, черт возьми, производить впечатление на девушек, тем более симпатичных.
Мы подъехали к желтому двухэтажному домику с металлической оградой по периметру. Люся внимательно всматривалась в темные окна дома.
- Блин, во гады, закрылись сегодня раньше времени, - разочарованно произнесла она, закончив изучать безжизненные окошки, защищенные фигурными решетками.
- А что это такое? - спросил я, кивнув на дом.
- Кафе. Я в кафе собиралась посидеть после работы.
- Ты с кем-то здесь встретиться договорилась?
- Да нет, в общем-то, просто я часто сюда захожу.
- А-а, знакомая компания часто собирается?
- Ага. А сколько сейчас времени-то?
- Половина одиннадцатого.
- Облом. Ну, ладно, что ж делать-то, поехали домой, здесь рядом.
- Поехали.
Ее дом стоял в метрах тридцати от кафе. Я остановил машину и выключил двигатель. Призывно щелкнул, отрываясь, центрзамок дверей. Люся посмотрела на меня. Глаза блестели в темноте, на лице была добрая улыбка.
- Спасибо тебе. И... удачи.
Она взяла в руки пакет и сумочку, стоявшие у ее ног, открыла дверь и вышла на улицу. Я взялся за ключ, собираясь заводиться. И вдруг, она нагнулась ко мне в салон (дверь она еще не успела закрыть) и, светясь своей необыкновенной обворожительной улыбкой, сказала:
- Знаешь, тебе должно повести в жизни. Ты классный и очень добрый парень. Таким как ты должно вести.
Я, уже обалдевший от всех заворотов сегодняшнего вечера, ответил:
- Да и так везет, дальше некуда.
- Счастливо, Мурат, может, еще встретимся. Спасибо еще раз.
- Обязательно встретимся, - уверенно ответил я, глядя ей в глаза.
- Пока.
Дверь закрылась. Взревел мотор. Отъезжая, я заметил в зеркало заднего вида, как Люся помахала мне вслед рукой.
Да, именно так все и закончилось. Осталось только приподнятое настроение, переполняющее меня, пока я добирался до дома. Настроение, которое обычно бывает после того, как пообщаешься с красивой девушкой, обратившей на тебя свое благосклонное внимание. А может быть, сыграли свою роль хвалебные слова, сказанные ею в мой адрес. Мне почему-то показалось, что сказаны они были абсолютно искренни, и вовсе не потому, что я не взял с нее денег. Да, еще осталось желание записать эту историю на бумагу, не знаю уж почему. Я много думал потом, все ли я сделал правильно, и таким ли должен быть финал того вечера, и могло ли быть как-нибудь по-другому. И совершенно неожиданно для себя осознал, что все было правильно, все так и должно было случиться. Произойди что-то другое, ощущение от этой встречи могли быть совсем другими, и еще не известно, что лучше. Скажите, дурак ты, парень, такую возможность не упускают? Может быть...
|
|
|
