Секс по телефону

Услуга Секс по телефону

Ришкина жисть

Секс по телефону   Эротические рассказы и истории

 И зажилось. По-простому, крестьянскому - барыня-то обычаев городских не очень держалась, прислугу гоняла и в поле и в лес, приучала к труду и работности. Потекла неспешно Аришкина жисть. Как поутру - в лес за ягоды, в день - на поле или в огород, чтоб к вечеру ближе спины не разогнуть. А на вечер Настю менять возле барыни, так как больно уж приглянулась молодка барыне, на вечер только её и брала в уход за собой.
 Аришке поперва труда давалось барыне по вечерам угождать, как в поле иль на огороде напашется. Бывало стоит уже запоздна, ножки гудят, руки словно не слушаются, а спина как железная. А у барыни как на грех случится бессонница, и то надо читать про скоромное, то пятки чесать, а то вовсе и что непотребное барыня выдумает. Так вот раз один даже - удумала. К ей сын приехал из города как раз, гимназист из последних классов, в лето гостить. Рядом в комнатах жил, вёл себя по-приличному, только один раз Аринку за жопу ухватил, как она в коридорах несла самовар, так она самовар тот чуть-чуть не повыронила. А он засмеялся и убёг, на речку, рыбу удить. Сергей звали. И вот выдалась ночь та особо душна. Как ни маялась барыня, ни изворачивалась, как ни ёрзала - не идёт сон и всё. Арину держала при себе с поля прямо, от вечера, и переодеться не дав. Зев себе заставляла почёсывать раза уж три, да штоб так, что и чтение бы не прекращать. Аришка вся изошлась, спина гудела вовсю, рубаха взмокла под мыхами - пуще в поле чем на зною. А сон барыню всё не ублажал. Аришка уж стала подумывать не в деревню придётся ли бегть, за каким-никаким утешителем, Макар-то случилось так в городе, ну да барыня при случае и деревенскими не гребовала. Да только барыня - на тебе! Выдумала. Села, свесила ножки с кровати, почесала себе раскорячившись крепкую волосатую пизду, потом сдёрнула ночную со стула "Ряди!". А как после подол-то одёрнула так Аришке и говорит "Ну-к, Сергуньку мово позови! Как он там. Поди в городе с девками одна маета у него. Дам-к ему я тебя-тка попробовать". У Аришки захолонуло под коленками "Как же так!". Ну да барыня сказала, ничего не поделаешь, пошла будить барчонка. Сергей тот спросоня долго не мог понять, чего с него требуется, как Аришка дрожащим голосом обьясняла, что "Маменька ваша вас просют иттить". Наконец разбудился почти и бесстыдно при девке почёсываясь в паху сказал "Ну пошли!". А в коридоре - опять. У Арины-то жопа большая, а исподнее барское, тонкое, половинки видать, так он так сзади сунул ладонь под задницу, что добрал почитай до пизды. Аришка лишь чуть утерпела - не взвизгнула. А барыня на кровати сидела и через рубашку лениво себя охорашивала. "Я, Сергунька, тебе, говорит, тут такова подарка удумала. Ну-ка, Ринка, поди-тка сюда!". Аришка подошла, барыня ей подол возьми и задери. У Сергуньки аж дыханье закашлялось. Смотрит на пизду до девки в разрез, только слюни что не проглотил. "Идь суда! Сунь ладонь ей под спод! У иё тама, знашь-ка, горячая!". Два раза? не пришлось уговаривать. Затрепетала у Аришки под брюхом ладонь, пальцы-то у гимназиста проворные, заскользил по срамным губам - уж куда только сон улетучился! А барыня смотрит и тешится. "Ну, попробуй иё! Вставь ей глузд в само первопричинное место, чтоб ума набралась!". Ток Сергунька и хочет и колется. "Мне при вас, говорит, маменька, больно уж совестно!". А барыня ему и говорит "Ничего. А не совестись. Я тебя ещё знаешь сы зкольких лет нагиша наблюдала и не стеснялась же". Ну Сергунька приспустил тогда сподники, рубаху задрал и до девки взасос. Так целуются, а барыня ляжки раздвинула Ринкины и у них про меж ног шурудит. Сына взяла за хуй - крепок друг. У Аришки пизду покудрявила - заслюнявился сок по пизде. Тогда хуй кулаком зазолупила и пошебуршила в щели, чтобы мордой понюхал девичий сок. А уж там они сами крепко сдвинулись... уж больно захотелось обоим до невмоготы, и Сергунька напрягся как лошак молодой над кобылицей, и Аришка аж встала на цыпочки, так схотелося вдруг. А там взяли друг дружку за жопы уж и из всех сил как крепко заёрзали - барыня ажнось любуется. У иё у самой под подолом-то - страсть, а тут двое таких козенят истворяют что! У Сергуньки-то жопа лохматая, барыня сунула руку под низ, да взяла в ладонь тягла мешонок. И почала тягать за самый вершок, чтоб взнуздать быстроходно желание, да чуть окоротить. Сергунька токо яростней завколачивал Аришке в пизду. А уж как стал золупою хуй целоваться с маткою не по-девичьи, так и забрало их обоих. Аришка закатила глаза, захлебнулась, завыла в голос пошти. А Сергунька прибился как бешеннай и пустил внутрь обильну струю конского свово молока.
 Арина ослабла совсем и присела на край кровати до барыни. Сергунька ещё стоял-баловал... мокрым хуем водил ей по лицу и вкладывал в губы солёную золупу "Соси!". "Сергунька, не балуй!", одёрнула мать, "Вона счас у меня-тка попробует!". Сергунька не понял ещё что пошти, а барыня прижала жаркую девку к себе всем телом и сказала "Молодец, Ришка! Оторвала по полному номера! Ну теперь! У мине..." И барыня завозилась руками под подолом. Сергунька очумело смотрел. Аришка понимала о чём теперь речь и засуетилась у барыни - ночну снять. Как стянула совсем через голову, да распотрошилась на все постели вовсю, так Сергуньку-то и затрясло - мать ить голая, ножки на стороны лежит, а девка ей между ног прихорашивается на четвереньки встать. Аринка деловито умело взяла пизду барыни за уши, да потянула краями на свой рот - и целует в засос, в саму маковку, в саму серёдочку. "Поглыбжей, поглыбжей забирай!", барыня задышала спохматившись. Тут Сергунька не выдержал, больно матушка добра, бела. Подошёл, взял за грудь перекатную белую - словно жопа у Аришки, большая, горячая, мягка, податлива. Барыня - ничего. Он тогда одною рукой за сосок, что в ладони вместился как раз ширью окружности, а другою - за жопу, вот где телеса! Пока дырку от задницы под подбородком мокрым у Аришки нашёл - сам подвзмок. Сунул палец в лохматый кружок своей матушке - глузда ма! А уж барыню ходило ходором - больно проворен у Аришки, да глубок язычок. Всю дырищу стерзала в окружности, а как стала секель облюбовывать, да миловать, так тут барыня и потекла. Не вынесла - забилась вовсю - ходарма кровать-карусель. С жару-то приссыкнула слегка, да Аришка уж не стала себе привередничать - глыкнула. Больно барыня уж горяча, всё загорячила вокруг. У Сергуньки поднялся стояк, он его было прятать в кулак, а как свидел, как матушка дала струю, так не выдержал сам и пустил малафью ей на правую грудь. Так потом Аришка-то слизывала, а все смеялись "Ну, молодец! Ну, наддал!".
 А наутро - беда. Барыня дело само - жопой вверх. И Сергунька с утра - не подымешь теперь. А Аришке на речку иттить - всё бельё полоскать, что вчера ещё бырыня наказывала. А спинушка разогнуться не может-та. Уж вчерась была-тка хорошо, как Сергунька прижал, так забыла не то спину, руки-ноги попрападали враз! А теперь? Ну ништо. Постепенно Аришка обыклась и чем дальше, тем легше пошло. А Сергунька сказал за обед "Больно лаком был ночью подарочек, маменька! Потом-сеном пах! Уж спасибо и вам! Я жисть в деревне люблю и вас тоже очень. Я счас, пожалуй, Настёну попробую уж тогда!". И рукою залез под подол до Настёны подававшей на стол, а другой рукой выпростал хуй и Настёне так раз показал его синюю вздутую голову...
 Настёна лишь охнула от бесстыдства Серёгина, а барыня ржёт "Давай-кот, давай! Проковыряй ей гнездо! Мало иё Макарушка дрючит-та!". Так Серёга Настёну-то тут на столе и оприходовал прямо при маменьке вновь. Рака загнул, поднял платью на голову, да ещё заставил булки держать-расставлять. У Настёны дыра-то просторная, не то у Аришки. Долго потчевал и возил сисками по столу - знала чтоб. А потом вынул хуй, да на жопу и вылил-та всё. Барыня ажнось зашлась, то при виде-то.
 А в другую случилось уж раз. Не утерпемши даже до вечера приказала барыня Аринку из огорода звать до сибе, как увидела как там девка раком корячится над буряком - что пропалывает. "Ну-к, Ринка, давай-кат - лижи! Ну, лижи!". Прям под платье пустила к себе второпях - так зуделася. Потны ляжки сжимала вовсю, крепко девку тянула мордой всей под живот. Под конец разрядилась и охнула, припустив напоследок струю Ринке в рот. "Солона? То-то, радуйса!". А потом как уже полегшало ей чуть, сочинила науку учить - как пизда образуется. "Ринка, лезь на мине! В ссыку тыкайся. Посмотри как там что и чего. Волосья? А я у тибе погляжу пока". Уж Аришка-то барынину пизду знает как облупленную, а наука наукой - учи. Влезла голой на мягкий живот, уклалась лицом ей в кусты и рассматривает. Барыня любит когда к ней интерес, аж знобится вся. Ей Аришка то губы помнёт, то за розочку тянет, то за волоса, а то секель вовсю залупит, да приложит язык - горячо! Барыня в жопу Аришке палец свой толстый засунула и повела, что Аришка аж приподымается. То Аришка знает уж - знак. Растопырила барыне булки-то и туда - языком. Волосья обильные чёрные пробрала своей горячей расчёскою и в дыру. Сколько может, а барыня ляжки во все стороны разом двигает - дуже нравитса. Уж Аришка ей булки на две половины совсем на разрыв и в дыре болтает кончиком языка. Барыня-то и не вынесла. Сама прильнула до Аришки пизды и влизалася. Целует взасос дутый Аришкин бутон, да жадно по иё розову клювику языком нашершавливаит. Аришка руку под перину - барыне самотык уже чувствуется нужен. Осторожно наставила и давай потихоху охаживать в две руки. Барыня ну кряхтеть, да попёрдывать - больно здоров самотык. А Аришка тикёт ей по губам - сладок девкин сок. И как барыня уж намастрячилась лужу сделать чтоб под собой, так Аришка сама и не выдержала. Так уж барыня приласкала и не отпускала со рта, что напрудила в рот прямо барыне. "Мерзавка!", барыня ей строго потом, а сама по жопе Аришку похлопывает и в подмыху целут, ужасть девка как лакома.
 Так и жили-та. Барыня, она была выдумщица. Как любила Аришкою тешится, так любила и с ей пошутить. То пошлёт купаться иё на речку одну, мыла даст, мочало, полотеницу - чтобы чиста пришла, а не вонь-пот саломою! А сама пошлёт Ванюшку, пастушонка-та, до деревни, до мужиков и тот сообщит кому нескольким. Мужики до белого добра народ ласковый, вмиг придут! Налюбуются вдоволь, как девка купается - пизду трёт, мылом мылится, волоса себе чешет потом, а сиськи тугие, да вострые, торчат в разны стороны, да подёргиваются словно дразнят или подманивают. Тут у мужиков-то слюна и побежит. Мужики выйдут, распоясаются и Аринку за жопу за белую и в лес - ебсти иё чистую. Больше, конечно, пизду натрудят, но если кто баловник, так и целовать заставит в красный груздь. А Ванюшка ещё пастушок и при всех-то Аринку и мнёт и грудь ей трогает, а как все разойдутся, так вставит и он напослед. У него хочь поменьше-то, чем у мужиков - хуй-писка детская, да зато приноровился подлец в жопу Ришке совать. В тугую круглую дырочку. И там ей колошит пока струк его не опростается. Кто его тому и научил, разве что мужики, когда рядом с Аришкой бывало что пользовали. И Аришка усталой умоется уж, приоденется и домой пробирается никакая совсем - наёбана. А барыня вечером потом всё смеётся, да улыбается, да у Аришки через не хочу всё срамные подробности спрашивает. Иль Аришку с квасом пошлёт в монастырь. Хорошо как в Илец, там-от женский хоть. А когда до Страмешков, а там ить мужской. Не один так затащит другой - учить чтоб писание. Она писание читает и глаза до долу, а сама рукой дрочит ему что выпростал по тихому из под рясы-то. И понимает, что грех и нельзя, да жалеет их, живут одичалые. Потому и потрогать даёт, кто попросит иё и за что. Вот он с хуя-то капли забрызгают, а барыня потом ухмыляется "А яйца ошшупала? Небось словно бадейка полны!". А хоть и Илец, женский-то. Так там игуменья. Аришке проходу не даёт. То заманит на чай, то на бублики, то на изюм. А там ножки пошире под рясою разведёт и Аришке лизать. После чаю с изюмом-то сладко им. Или даст двум послушницам тешиться, да Аришку-то изводить. Те нацелуют, вскружат иё, раззадорят щекоткой ей птицу, да и выпустят. А Аришке идти - хоть самой бросайся дорогою на первый случившийся хуй, вся зудит. Хорошо, если барыня увидит по приходу, да Макара позовёт с Ришкой справится, а то так через нутрь всё и стынется. А барыне смех. "Что, пизда, потекла? Об забору потрись - дуже чешитса?"
 Да Аришка не дуже сердилась-то. Не привычна была чтоб не дай бог строптивиться и покладиста. И с Макаром спала и с женой егоинной. С обоими нравилось. Только Настёна-кухарка была жестока на язык, стала как-то Аришке лизать про меж ног в общей бане-то, да и не справилась - больно негибка на это дело оказалась, да куда уж там...
 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Преимущества и особенности секса по телефону   Голосовые знакомства


Секс по телефону предоставляется только лицам старше 18 лет!



Copyright 2008-2011 © virtsexcall.ru - Секс по телефону

Русский интим каталог Копия страницы защищена вебсайтом Copyscape. Яндекс цитирования Valid HTML 4.01 Transitional